На прошедшей неделе британский журнал Times Higher Education,
посвященный, как видно из названия, вопросам высшего образования,
опубликовал свой ежегодный рейтинг вузов. Россияне своими
университетами привыкли гордиться и потому за такими хит-парадами
следят ревностно. В этом году у России, вроде бы, есть повод для
радости: МГУ имени Ломоносова, "главный вуз страны", как его иногда
называют, поднялся в перечне на 28 позиций, СПбГУ - на 56. Тем не
менее, московский и питерский вузы так и не попали в первую сотню,
заняв 155-е и 168-е места соответственно. Остальных российских
университетов и институтов в списке нет вообще.
При этом разнообразные российские чиновники регулярно
отчитываются о бурном перерождении, которое, по их словам, переживает
отечественное высшее образование. Так, проходит "утряску" поступление в
вузы по ЕГЭ; утверждаются планы по созданию в стране сети
национально-исследовательских университетов; крупнейшие вузы, МГУ и
СПбГУ, подписали масштабное соглашение и стратегическом партнерстве, которое назвали внутрироссийским аналогом Болонского процесса; наконец,
те же два вуза ожидают собственного утверждения в качестве
университетов с особым статусом.
Иными словами, вместо стагнации в российском образовании
происходит бурное развитие - или, по крайней мере, создана его
видимость. Приведут ли все эти масштабные изменения к положительным
результатам, пока судить рано. Сейчас же самое время внимательно
исследовать рейтинг Times Higher Education и попытаться понять, почему российские вузы в нем занимают столь низкие места.
Положение университета в рейтинге Times (сейчас он сокращенно
называется THE/QS, ранее был известен как THES/QS) зависит от числа
присужденных ему баллов (максимум - 100). Сами эти баллы высчитываются
исходя из шести критериев, за каждый из которых также начисляется до
100 баллов. Первый из них - мнение экспертов о вузе (Peer Review
Score); от этого зависит 40 процентов конечной оценки. Вторую отметку
выставляют топ-менеджеры крупнейших корпораций, которые в рейтинге
названы потенциальными работодателями выпускников вузов (Recruiter
Review). От их мнения зависит 10 процентов оценки. Следующий показатель
- число преподавателей на одного студента (чем больше, тем лучше;
Faculty/Student Score); это еще 20 процентов окончательных баллов.
Следующие 20 процентов - у индекса цитируемости (Citations/Faculty
Score): число ссылок на сотрудников вуза в научных статьях,
опубликованных в авторитетных изданиях. Наконец, еще два показателя по
5 процентов связаны с числом зарубежных профессоров и студентов
(International Faculty Score и International Students Score).
Возьмем для примера МГУ имени Ломоносова. Он получил 60 итоговых
баллов; вместе с ним на 155 месте оказались университет японского
острова Кюсю (префектура Фукуока) и университет голландского
Вагенингена (население этого города - чуть более 32 тысяч человек).
Эксперты оценили МГУ в 78 баллов - выше, чем соседей (59 у японцев и 38
у голландцев). Относительно высок рейтинг выпускников МГУ и среди
работодателей: 70 баллов (Кюсю - 59, Вагенинген - 31). "Провалы"
начинаются дальше. Соотношение учащихся и преподавателей обеспечило МГУ
только 36 баллов (71 балл у японского университета, 87 у
нидерландского). Индекс цитируемости столь же низок: 37 баллов (63 у
японцев, 82 у голландцев). Наконец, два показателя по
"интернационализации" у МГУ - 76 и 44 (при 19 и 34 у азиатских
"соседей" и 39 и 97 у европейских).
По этим цифрам становится понятно, какие "проблемы" у МГУ (и
вообще у российских вузов) видят составители рейтинга THE/QS.
Экспертная оценка выглядит довольно высокой - однако стоит учитывать,
что ни у одного из вузов, занявших 30 верхних строк рейтинга, этот
показатель не опускается ниже 90. Следовательно, крайне положительное
мнение об уровне высшего образования в России сохранили только
российские чиновники. Приблизительно так же дело обстоит и с мнением
работодателей: высоко, но не слишком. Однако главная беда обстоит все
же не с этими показателями. По некоторым данным, МГУ смог "пробиться" в
нижнюю часть рейтинга THES/QS лишь из-за своего относительно небольшого
соотношения числа студентов и преподавателей: приблизительно 4 к 1 (в
большинстве вузов РФ - 10 к 1). Наконец, индекс цитируемости - один из
самых серьезных параметров, принятых в международном сообществе, и
низкий показатель ученых из МГУ говорит сам за себя. Получается, что их
научные результаты очень мало востребованы мировым сообществом:
профессора и доценты пишут статьи "сами для себя".
С другой стороны, стоит отметить, что российские ученые - не
единственные виновники низких цифр по этим двум критериям.
Превалирование количества студентов над количеством профессоров - знак
отсталости самой структуры высшего образования: это проблема не ученых,
а чиновников. К сожалению, приходится признать, что для того, чтобы в
этой сфере произошли какие-то изменения в лучшую сторону, нужно очень
много лет. Низкий индекс цитируемости трудов ученых РФ, в свою очередь,
связан с малой степенью интеграции российской науки в мировую.
Российские профессора мало публикуются в зарубежных журналах, у которых
высокий импакт-фактор,
- и, надо думать, не потому, что не хотят. Многие другие проблемы
российских университетов - устаревшее оборудование, например - напрямую
связаны с экономическим положением в России, а также с тем, какую роль
в жизни страны власти отводят науке.
В начале октября группа российских ученых, работающих за границей, открытым письмом обратилась к президенту РФ Дмитрию Медведеву и премьер-министру Владимиру Путину.
Темой этого послания стала ситуация в российской науке: авторы называют
ее катастрофической. Ученые подчеркнули, что научно-техническая база и
устойчивые механизмы ее воспроизводства, созданные в СССР, долгие годы
обеспечивали научно-технический прогресс, обороноспособность страны и,
в конечном счете, ее независимость. "Продолжающийся распад этой
(научной) ткани приведет в ближайшее время к полному разрыву связи
между поколениями научных работников, исчезновению науки мирового
уровня в РФ и утрате знаний в катастрофических масштабах", - приговор
авторов письма куда более суров, чем решение составителей британского
рейтинга, поставивших МГУ на 155-е место.
Авторы открытого письма называют меры, которые, по их мнению,
должно предпринять руководство страны, чтобы спасти российскую науку.
Все их, несколько огрубляя, можно свести к повышению престижа ученой
деятельности: чиновники должны воспринимать помощь развитию науки как
одну из своих главных забот; зарубежные ученые должны наконец-то
признать российских коллег в качестве равных; а среди граждан России
должна вестись популяризация образования. Все это, так или иначе,
связано с финансовыми вливаниями в науку; однако ничуть не меньше - с
изменением отношения к ней. Если роль науки и статус ученого и
университетского преподавателя в российском обществе в ближайшие годы
не изменятся, то, можно не сомневаться, все рейтинги вузов, которые
будут публиковаться в последующие годы, будут вызывать у россиян все
большее недоумение - и все меньшее понимание.
Верхушку
рейтинга THE/QS, по традиции, заняли американские и британские вузы.
Лучшее высшее образование, по мнению авторов списка, дают в следующих
10 заведениях: Гарвардский университет (США)Кембриджский университет (Великобритания)Йельский университет (США)Университетский колледж ЛондонаИмперский колледж Лондона и Оксфордский университет (оба - Великобритания)Университет Чикаго (США)Принстонский университет (США)Массачусетский технологический институт (США)Калифорнийский технологический институт (США) В первую тридцатку также попали вузы из Австралии, Канады, Швейцарии, Японии, Гонконга, Франции и Сингапура. |
Источник: http://www.lenta.ru/articles/2009/10/10/univ/ |